Бездна. Первые после бога - Страница 138

138

– У меня еще много времени, – неожиданно твердым голосом сказал Леонардо.

– Это так, – согласился Михаил.

– Насколько я помню, вы говорили об учениках. Стало быть, детей у меня не будет?

– Ты проницателен, Леонардо.

– Вы инженер, Микаэле?

– У тебя хорошая память, – Михаил и сам не заметил, как стал называть Леонардо на «ты». Он чувствовал себя многоопытнее этого итальянского паренька, хотя был старше его ненамного.

В это время в харчевню ввалилась вчерашняя компания молодых людей.

– Вот ты где, Леонардо! А мы тебя ищем по всему городу, – с порога закричали они.

– Нам не дадут поговорить, – быстро произнес Леонардо. – Встретимся здесь же завтра в полдень.

– Согласен, – так же быстро, не раздумывая, ответил Михаил.

Они выпили вина, и Михаил откланялся. Микаэле попытался его задержать.

– Сегодня моя очередь узнать будущее, – разочарованно протянул он.

– В другой раз, парень, – отшутился Михаил. – У тебя хорошая карма.

– Что? – не понял Микаэле. – Какая карма?

Но Михаил уже вышел. Из окружающих Леонардо парней никто не сможет даже приблизиться к его гению – так зачем же попусту тратить на них время?

Он вновь прогулялся по городу, потом пообедал – по времени это был ранний ужин – и завалился спать: сказывалась бессонная ночь.

Зато утром он встал бодрый, полный сил. Главное, что он заинтересовал Леонардо – ведь тот сам предложил встретиться вновь. И Михаилу было интересно пообщаться с будущим гением Возрождения – кто из его современников может похвастаться общением с ним? Эх, видеокамеру бы сюда – записать их общение и показать потом друзьям! Вот только будет ли для него это «потом»?

В полдень следующего дня он входил в знакомую харчевню – там за столом его уже дожидался Леонардо.

Едва увидев Михаила, он вскочил и бросился ему навстречу. Поздоровавшись, сказал:

– Микаэле, идемте со мной.

Они пришли в церковь, где Леонардо помогал учителю Верроккьо расписывать фрески.

– Смотрите, – показал Леонардо Михаилу, – вот этого ангела расписывал я, а вот этого – мой учитель.

Михаил залюбовался. Фрески еще не были закончены полностью, но фигуры ангелов были готовы. Ангел Леонардо был выписан не рукой подмастерья – в том, как он был написан, чувствовался талант большого мастера. Рядом с ним ангел Верроккьо выглядел работой ученика.

– Ну как? – Леонардо явно не терпелось узнать мнение Михаила.

– Не могу придраться, работа великолепна, – не стал кривить душой Михаил.

– Я обещал показать вам мою работу, и теперь можно идти пить вино. Хотя… – Леонардо замешкался.

– Нам не дадут поговорить твои друзья? – догадался Михаил.

– Именно так. И дома тоже.

– Тогда идем ко мне, на постоялый двор, – предложил Михаил.

– А это удобно?

– Вполне.

Они пришли на постоялый двор, заказали у хозяина кувшин вина и закуски в номер. По крайней мере, тут им никто не сможет помешать.

Михаил чувствовал, что Леонардо тянется к нему, да и сам он испытывал добрые, теплые чувства к этому итальянцу. А еще – уважение. Этот человек силой своего ума и таланта сумел войти в историю человечества навеки, прославив себя и свою страну.

Слуга принес кувшин вина и закуски.

Немного выпив и перекусив, они начали беседу. Первым заговорил Леонардо.

– Вы знаете, Микаэле, меня в этом мире привлекают многие ремесла, искусства и знания. Мне хочется заняться всем, но я понимаю, что нельзя объять необъятное. Однако я чувствую силы и желание попробовать себя в разных ипостасях.

– Молодости свойственны такие порывы.

– Вы так говорите, как будто намного старше меня.

– Тело лишь видимая оболочка, оно всего-навсего вместилище души. А душа бессмертна, – уклонился от ответа Михаил.

– Воистину, ответ мудреца или священника! – пришел в восторг Леонардо. – Вы верующий?

– Да. Я христианин, как и ты, только не католик, а православный. И давай не будем трогать теологию – я не философ и не священник. Мне нравятся твои художественные работы и фрески, но я инженер, и мое призвание – механика.

– О, как мне это близко и интересно! Постойте, Микаэле, вы сказали – мои работы и фрески? Но вы ведь видели только одного ангела на фреске, а сказали во множественном числе.

– Потом будут еще.

Леонардо посмотрел недоверчиво.

– Если бы вы не пили вина и не ели, я бы подумал, что ко мне спустился сам Господь или мой ангел.

– Ты ошибаешься, Леонардо. Я человек из плоти и крови, и могу доказать это. Вот сейчас уколю себя иглой или ножом, и выступит кровь – так же, как и у тебя.

– Не надо, я верю. И все же чувствую – вы не такой, как другие люди, как мои друзья, как жители Флоренции.

– Конечно, не такой, – согласился Михаил, – я из другой страны.

– Нет, я не то хотел сказать. У вас другой склад ума, и я чувствую, что вы говорите мне лишь малую часть того, что знаете.

– А разве ты сам открывался друзьям до дна?

– Не во всех вопросах, – был вынужден признать Леонардо. – Да, разумом я понимаю, что вы чужестранец, у вас другие традиции, другое воспитание и образование – этого только глупец не поймет. Но я чувствую не разумом – интуицией, наверное, или душой – я даже не знаю, как правильно объяснить, что вы не такой, как другие люди.

– Я объяснял тебе, Леонардо, – я человек просто из другой страны.

– Ладно, не будем спорить, – неожиданно легко согласился Леонардо. – Меня давно привлекает механика. Если вы инженер, я бы хотел получить у вас консультацию.

138